Хиосская резня. Жестокость и зависть, погубившие 60 000 человек

История резни, устроенной турками на греческом острове Хиос, послужила поводом лишь для одного крупного произведения искусства - но, при этом, для множества политических выступлений и публицистических статей в тогдашних европейских СМИ.

Если пересказывать кратко, то в 1821 году в Греции началось восстание греков против турок, уже несколько веков владевших страной. Началось оно с вооруженных выступлений участников греческого тайного общества "Союз Друзей" в районе Дуная. К восставшим тысячами присоединялись эллины, возмущенные турецкими порядками и жаждавшие независимости и возрождения славной Эллады предков. С самого начала восставшим сопутствовали победы: уже через месяц все основные опорные точки турецкого правительства на территории Греции были захвачены восставшими. Турецкие власти ответили на это массовыми казнями и убийствами греков не только в регионах восстания, но и по всей территории Турции. Был убит патриарх греческой церкви и его помощники, тысячи мирных жителей империи, разрушены сотни православных храмов. Справедливости ради, надо отметить, что греки, когда у них появлялась возможность, поступали не лучше. Взяв в сентябре 1821 года крепость Триполи они вырезали всех живших в ней мусульман (не только турецкой национальности).

Но, кроме материковой территории, Греция включает в себя и множество островов. Среди них - небольшой остров Хиос. Остров, надо заметить, пользовался значительной автономией, даже в составе Османской империи. На нем действовало множество православных церквей (некоторым было даже разрешено звонить в колокола - что на всей остальной территории империи запрещалось) и даже 300 (!) монастырей. Прямое покровительство острову оказывала сестра султана. Местные жители на 90% являлись греками - из 120 тысяч населения турок было всего две тысячи. Как ни удивительно, но на этом средиземноморском острове почти не было евреев (сами хиосцы говорили, что им у них было некомфортно, потому что местные были лучшими торговцами и бизнесменами).

В апреле того же года против власти турок взбунтовались соседние с Хиосом острова Самос и Псара. Греческий флот подошел к Хиосу, но местные старейшины упросили его уйти, хотя турецкий гарнизон там был мал и слаб. Хиосцы не хотели участвовать в восстании. Будучи не меньшими патриотами, чем греки с материка, они считали правильным действовать по-другому: развивать образование, поддерживать благотворительность и книгоиздание на греческом. Тем более, остров находился гораздо ближе к Малой Азии, чем к самой Греции - и местные жители резонно опасались мести турок.

Спустя еще полгода после начала восстания, один из жителей острова Антонис Бурниас (бывший наполеоновский офицер) приехал к руководству восставших с предложением отправить на Хиос экспедиционный корпус и перевести его под контроль греков. Однако, проведя разведку, командир восставших не согласился с его предложением: хиосцы и теперь не собирались восставать и воевать. А гарнизон острова был теперь изрядно увеличен - на нем находилось уже тысяча турецких солдат (правда, без артиллерии). Бурниас уехал ни с чем, но от своей идеи не отказался. Он отправился на остров Самос, восставшие на котором действовали самостоятельно, не подчиняясь руководству с материка. Там его идея была принята "на ура". Самосцы не понимали: почему они, чей остров находится еще ближе к берегам Турции, должны нести все лишения вооруженной борьбы и постоянно рисковать жизнью, а какие-то прохвосты с Хиоса (подкупленные турками, не иначе) ухитряются отсидеться. Две с половиной тысячи жителей Самоса прибыли на Хиос на лодках, захватили город и заперли турецкий гарнизон в крепости. Жители города не поддержали прибывших - но большая часть населения жила в деревнях - они пополнили собой ряды противников турецкого владычества. Прибывшие самосцы объявили местных старейшин турецкими наймитами. А Бурниас заявил, что он - боевой офицер, всяким там жителям других островов подчиняться не намерен - и начал мешать начальникам с Самоса. Ну, а чего, собственно: остров уже в руках восставших, старейшины смещены, турецкий гарнизон заперт в крепости... устанавливай свою власть и радуйся.

Долго, впочем, Бурниасу и коллегам радоваться не пришлось. Через неделю напротив Хиоса на турецком берегу собралась армия. А через две недели к острову подошел флот - 16 фрегатов, 18 корветов и транспорт с войсками. На следующий день турки обстреляли остров и высадили десант.

Местные жители, по прежнему верившие в возможность мирно урегулировать конфликт между революционерами и турками, и остаться при своих - вышли на пристань встречать османов. Их сразу же убили. Потом всех, кроме молодых, согласных принять ислам - начали убивать. За первые сутки убили десять тысяч мирных жителей острова (и всех повстанцев). Женщины, дети и старики частично укрылись в одном из монастырей. На Пасху турки взяли его штурмом, разграбили, убили всех, кого было не лень - остальных заперли внутри и сожгли монастырь полностью. Причем, командующий турецкими войсками признавал, что мирные жители не виновны в преступлении против Стамбула и не были сепаратистами. Но считал, что все равно, резня была полезна, так как "много молодых людей решили обратиться к учению Аллаха".

У многих получилось нажиться на трагедии острова. Местные евреи выдавали туркам прятавшихся греков. Капитаны кораблей, посланных с соседнего острова Псары, чтобы вывезти беженцев, брали на борт только тех, кто готов был заплатить непомерные деньги. Но ярче всего себя проявили консулы "цивилизованных" стран - дипломаты Австрии, Британии и Франции не просто брали деньги за защиту и эвакуацию, а буквально обирали несчастных католиков и греков до нитки.

Главнокомандующий турок пообещал всем амнистию, если они выдадут скрывающихся бунтовщиков с других островов. И даже отпустил заложников, взятых ранее. Крестьяне из сел сами отловили всех, привели их на расправу - после чего, турки казнили и пойманных, и крестьян, и заложников, которые не ушли далеко, а нужды в них более не было.

Всего было убито около 25 тысяч человек, и еще 45 тысяч отправлено турками в рабство. Остров пришел в упадок из которого не вышел до сих пор.

В Европе известия о происходящем на Хиосе вызывали сильное сочувствие грекам. Эжен Делакруа, тогда еще начинающий живописец, написал по мотивам этих событий одну из самых знаменитых своих картин (на заставке, 1824). Стараясь уйти от устаревших по его мнению норм живописи, он нарушил их все. На исторических картинах должен был быть главный герой - Делакруа пишет картину без главного героя. Персонажи должны были быть размещены на картине равномерно - Делакруа делает местом действия, по сути, только передний план. Отрицательный герой должен был быть отображен в неприглядном виде - но турки у Делакруа много более энергичны, чем их отчаявшиеся жертвы. Даже трагическая сцена должна была содержать в себе указание на дальнейшую победу добра (это обычно и была функция главного героя) - на картине нет даже намека на надежду и спасение. Изначально картина называлась "Сцены резни на Хиосе; греческие семьи ожидают смерти или рабства, и так далее". Многие художники тогда посчитали её поверхностной и неинтересной - но сейчас это один из признанных шедевров в мировой "живописи смерти".