Виктор Борисов-Мусатов, "Реквием"

Некоторые картины, не содержа в себе даже намека на смерть кого-то из героев, тем не менее, настолько пропитаны её духом, что об их трагическом содержании можно догадаться чисто интуитивно. Таковы и "Портрет семьи" Эгона Шиле, и "Реквием" Борисова-Мусатова (1905).

Мы даже можем легко угадать, а по кому, собственно, этот реквием. Да, конечно, речь о женщине в самой середине - той, кто находится между двумя мирами: смертью и жизнью. Оба этих мира изображены, как две женские группы - и даже цвет лиц отличается у стоящих справа и слева.

Эта женщина - супруга любимого друга художника Владимира Станюкевича, дорогая подруга самого Борисова-Мусатова Надежда Станюкевич. Он винил в её преждевременной кончине себя: когда её муж, хирург был отправлен на фронт русско-японской войны, она захотела ехать с ним, как медсестра. Муж был против, и супруги пришли посоветоваться к Борисову-Мусатову, которого считали лучшим другом семьи и которому безговорочно доверяли. Живописец не только не отговорил Надежду Станюкович от опасной затеи, но наоборот - всячески подчеркивал её правоту и свое восхищение её "героическим поступком". Надежда Станюкевич поехала с мужем в полевой госпиталь - и там её здоровье было подорвано тяжелой работой и нечеловеческими условиями. Причем, не только физическое здоровье, но и душевное. По возвращению в Москву она сразу была помещена в лечебницу доктора Усольцева (где в то же время лечился и Врубель). Но лечебница была рассчитана именно на лечение душевных недугов - а с физическими болезнями там работать не умели. Через короткое время Надежда Станюкович умерла. Виктор Борисов-Мусатов навещал её там каждый день: её муж все еще находился за тысячи верст на театре военных действий. Но его внимательность не могла изменить ситуацию: жена лучшего друга умерла у него на руках.

Виктор Борисов-Мусатов. Портрет Надежды Станюкевич (1903)

Владимир Станюкевич никогда не обвинял художника в смерти супруги. Но он обвинял себя - и считал своим долгом написать прощальную картину. Жена самого Борисова-Мусатова очень высоко ценила эту работу, всегда возила её с собой в специальном кофре и отказывалась продавать даже в крайне стесненных обстоятельствах. Однажды произошел случай буквально мистический: во время переезда по Черному морю пароход, на котором плыла жена (тогда уж вдова) художника попал в шторм. Единственной абсолютно неповрежденной вещью на борту оказалась эта картина...