"Михаил/Сихаил побивает трясовиц". Языческий сюжет в "правильной форме".

Особым вариантом в культуре являются "русские лубочные иконы". С одной стороны они выписаны по всем правилам иконографического искусства - а с другой, изображенные на них сюжеты никак нельзя назвать соответствующими "книжной" христианской мудрости. Это неудивительно - из Византии Русь получила неоднородную культуру: по сути, именно византийское сочетание новых христианских верований и старой языческой философии и обрядности и должно называться "двоеверием". А его синтез со славянской духовной культурой (тоже неоднородной) после крещения князя Владимира Святого - это уже "троеверие". И именно оно породило странные сюжеты, вроде того, который рассмотрим сегодня.

Речь о - достаточно распространенном, между прочим - сюжете "Архангел Михаил побивает лихорадок-трясовиц". Почему именно сегодня вспомнили про него? Потому что 24 января, день, когда трясовицам в фольклоре приписывалась особая активность. После святок "нечистую силу" изгоняли (временно) из домов и селений - и она "обижалась" и начинала "портить мороз". Даже небольшой мороз 24 января (на Федосея Весняка (если брать общепринятое название) мог, по поверьям вызвать болезнь: потому как раз, что именно в этот день лихорадки-трясовицы (обычно представлялось, что их 12 сестер) старались максимально навредить людям.

Вернемся к сюжету. Основан он на глубоко апокрифической истории. Начинается она с того, а откуда, собственно, взялись эти самые "сестры-трясовицы" насылающие болезнь (об их именах скажем отдельно). Есть две основных версии (объединенных общей идеей): трясовицы - это проклятые дочери царя Ирода (числом чаще 12, но есть версии 7, 9, 40 и даже 99). Прокляты они либо за избиение младенцев, либо за коварство по отношению к Иоанну Крестителю.

Причем, в версиях с Иоанном (более частых) они изначально пытаются его соблазнить. В одной из народных легенд (в ней их 77) они сначала всячески домогаются до Предтечи, а потом - когда он остается тверд - начинают всячески его поносить и оскорблять, в том числе и жестами, принимая непристойные позы. В лучших традициях он их проклинает, обрекая их на то, что они будут "вечно трястись".

Умерев, они продолжили свою жизнь в виде злых духов и насылают различные симптомы на мужчин, которые им нравятся или на женщин, которым завидуют.

В качестве средства от такой напасти самыми эффективными (единственными эффективными, если уж на то пошло) считались заговоры. Обязательно - с перечислением всех имен сестер (или только тех, кого считали "ответственными" за болезнь) и с обращением к святому Сисинию (его еще называли "архангелом Сихаилом"; о таком ангеле знает лишь каббала и христианские апокрифы). Самый ранний заговор такого типа обнаружен в новгородских берестяных грамотах (№ 734): "сихаилъ сихаилъ сихаилъ аньглъ аньглъ аньглъ".

Почему именно Сихаил/Сисиний? Продолжаем сюжет.

Этот святой, кстати, вполне "официальный"; признанный церковью в качестве великомученика. Согласно житию, он был казнен при Диоклетиане, причем достаточно изуверски: его привязали к диким коням и бичевали, вливая в ноздри уксус (не спрашивайте нас, как это получалось делать одновременно) - а потом отрубили голову.

Итак, святой Сисиний сидит на берегу моря... Но, дадим слово первоисточнику:

"...При море Черном стоит столп каменн; в столпе сидит святой великий апостол Сисиний и видит: возмутилось море до облаков, и выходит из него двенадцать жен простоволосых - окаянное дьявольское видение. И говорили те жены: "Мы - Трясовицы, дщери Ирода царя". И спросил их святой Сисиний: "Окаянные дьяволы! Зачем вы пришли сюда?" Они же отвечали: "Мы пришли мучить род человеческий; кто нас перебьет, к тому мы и привьемся и покаемся - помучим его; и кто заутреню просыпает, Богу не молится, праздники не чтет и, вставая, пьет и ест рано: то наш угодник". И помолился Богу св. Сисиний: "Господи, Господи! Избавь род человеческий от окаянных сих дьяволов!" И послал к нему Христос двух ангелов - Михаила и Аноса - и четырех Евангелистов. И начали бить Трясовиц, четырьмя дубцами железными, давая им по три тысячи ран на день. И взмолились им Трясовицы: "Святой великой апостол Сисиний и Сихайло, и Анос, и четыре Евангелиста, Лука, Марко, Матфей, Иоанн! Не мучьте нас! Где ваши имена святые заслышим и в котором роду имена ваши прославятся, того мы роду бегаем за три дня, за три поприща». И вопросил их св. апостол Сисиний: "Что ваши дьявольские имена?" - Одна говорила: "Мне имя Трясея". Другая говорила: "Мне имя Огнея"; как печь смоляными дровами распаляется, так Огнея жжет тела человеческие. Третья говорила: "Мне имя Ледея"; а Ледея как лед студеный знобит род человеческий, и не может от него человек и в печи согреться. Четвертая говорила: "Мне имя Гнетея"; Гнетея же ложится у человека на ребра и взвивает утробу, если кто хочет есть, - пусть ест: только из души у того человека вон идет. Пятая говорила: "Мне имя Грынуша"; та ложится у человека в грудях, плечи гноит и выходит харканьем. Шестая говорила: "Мне имя Глухея"; та ложится у человека в голове, уши закладывает и голову ломит, и тот человек глух бывает. Седьмая говорила: "Мне имя Ломея"; Ломея же ломит, как сильная буря сухое дерево, у человека кости и спину. Восьмая говорила: "Мне имя Пухнея"; Пухнея же пущает отек на род человеческий. Девятая же говорила: "Мне имя Желтея"; Желтея же, как желтый цвет в поле. Десятая же говорила: "Мне имя Коркуша"; та всех проклятее: смыкает ручные жилы и ножные вместе. Одиннадцатая говорила: "Мне есть имя Глядея": и та всех проклятее! в ночи человеку сна не дает, и бесы приступают к тому человеку, и в уме он мешается. Двенадцатая говорила: "Мне имя Невея"; Невея же - сестра им старейшая, плясавица, которая усекнула главу Иоанна Предтечи; и та всех проклятее! Поймает человека, и не может тот человек жив быть..."

Изображение с подписанными именами. И Сисиний, и Михаил и четверо евангелистов вполне узнаваемы.

В изображениях этой истории есть один любопытный момент. С одной стороны - трясовицы, несомненно, женщины. С другой стороны, иконописный канон (в отличии от лубочного) требовал от автора изрядной скромности: недопустимо было изображать половые признаки или "полную обнаженку". В итоге, на многих иконах с этим сюжетом, трясовицы похожи на моющихся в бане или пляшущих. А то, что это женщины - можно догадаться разве что по лицу.

Еще несколько примеров:

Разный цвет трясовиц - разная "специализация"

Икона XIX века - апокрифические сюжеты, отнюдь не достояние "необразованной прошлой России", которая потом стала православной-православной.

Тот же сюжет, но на иконе старше на триста лет

Внизу - описание мученичества святого Сисиния (оно же изображено на вставке)