Герои сказки. Мачеха.

Представляете, если бы её не было? Кто бы обижал Золушку и отправлял невесту для Морозко в лес?

Мачеха в сказках появляется не просто так, а с конкретной целью. Нет, все древние мифологии знают образ второй жены человека, которая оказывает давление на его детей от первого брака. Но во-первых, это не особо частый сюжет. А во-вторых, мачеха может оказаться и помощницей героя или нейтральным персонажем. А вот мать, например, может его преследовать - а он её за это убьет. Вариантов много.

Но именно в славянских (или шире в европейских) сказках образ мачехи, которая третирует падчерицу (или пасынка, но реже) приобретает каноническую законченность. Мы заранее знаем: если отец героини/героя женился вторично (тем более, если у новой жены есть свои дети) - жди издевательств над главным положительным персонажем. В лучшем случае - работой заморят, в худшем - отправят на съедение к Бабе-яге. Отец в данном случае (хоть "Золушку" вспомните, если русские подзабыли) выступает, как существо безвольное: он либо не протестует, либо самолично выполняет садистские указания. Может, спасти родную дочь, зарезав вместо неё оленя или собаку или отрубив ей не голову, а "только" руки - но на этом все.

Это связано с оценкой сюжета, выросшего из старого мифа аудиторией (которая, не забывайте, рассказчику сказок деньги платила или иначе награждала). В том же немецком "Гензеле и Гретель" очень любопытно: рассказчик постоянно путается, кто именно отправляет детей в лес на голодную смерть: то ли родная мать, то ли злая мачеха. И какова там роль отца. Это ощутимо даже в переводе (только именно в переводе немецкого текста, а не в адаптации для детей, там все чинно-благородно). Прожив много сот лет в условиях русской культуры, в которой слились воедино и византийское язычество, и народная обрядность, и христианская книжность (а первые записи сказок - это конец XVIII века) - слушатели уже не были готовы поощрять рассказчика, у которого жестоко по отношению к собственным детям - и возникает обязательная мачеха, которая "обеспечивает" сохранение сюжета, "обеляя" отца.

Заметим - именно христианская мораль "отвечает" за обязательную смерть матери перед появлением мачехи. В культурах, допускающих многоженство, вполне возможно появление "второй жены" при жизни первой и конфликт с её детьми (наиболее известный пример, где вторая жена, правда, заменена на наложницу - это библейская история Авраама, Сары и Агари, несущая в основе иудейский миф).

Основная идея сказки - герой должен отправиться в путешествие с приключениями. Иногда - сам. Иногда - его должны отправить. Если герой маленький - то такая отправка, с точки зрения аудитории того времени, это жестокость. Хороший папа или мама так поступать не должен. ОК, чтобы папа остался хорошим - мама должна умереть, а он - второй раз жениться.

При этом, никого не беспокоит очевидная нелепость того, что какой-нибудь царь (как в "Крошечке-Хаврошечке"), у которого на выбор - любая невеста, женится обязательно на Бабе-яге: иначе сюжета ("социально одобряемого") не получится.

Отдельно надо сказать о том, что иногда - опять вспоминаем "Гензеля и Гретель" или "Белоснежку", например - мачеха может быть не просто злобной, но еще и по всем признакам, ведьмой. Она даже умирает ровно в то время, когда убивают настоящую ведьму ("ГиГ") или наказывается так, как обязательно наказывать ведьм ("Белоснежка") или иных сверхъестественных существ (включая, кстати, христианских святых - казнь мачехи-ведьмы в "Белоснежке" полностью аналогична наказанию Георгия Победоносца в житии).