Кощеевы сказки (часть 1).

Спойлер: самое интересное в них не Кощей, а другое - зачем царевич с женой мазали камень кровью собственных детей. И да, детей они убили. Правда, не стоит грустить - потом они ожили...

На самом деле, их, конечно, гораздо больше. А если учитывать те, где он просто упоминается, но не является героем - счет точно уйдет за десятки. Но самые привычные и интересные - эти три, размещенные у Афанасьева (самый известный сборник, что поделать) друг за другом.

Как обычно - текст лучше открыть параллельно.

Интересны они даже не самим образом Кощея (хотя привычный нам худой и вредный старикашка там действительно не присутствует - Кощей самый настоящий богатырь, у которого "меч в пятьсот пудов"). Кощей там вполне соответствует своему традиционному описанию.

А вот дополнительные персонажи - любопытны и весьма.

И - забегая вперед - как минимум, один сюжет в третьей сказке, похоже - очень древний.

Первая из трех, скорее всего, ушла по пути переработки мифа в сказку дальше остальных. Вторая и третья - почти параллельны. При этом, во всех трех достаточно фрагментов, которые, без сравнения с мифом, непонятны.

Во всех, герой (Иван-царевич, понятно) справляется со всеми задачами не самостоятельно. Добыть жену (в первом варианте - еще и спасти мать) ему помогает волшебный конь.

Немного о волшебном коне, как о пришедшем из царства мертвых было в публикации в разборе "Сивки-бурки". В первом варианте интересно то, что загробное происхождение коня даже не особо скрывается (в "Сивке-бурке" он, хотя и получался в подарок от мертвого отца - все-таки, прибегал по поверхности земли). Тут "старушка" - добрый помощник героя - просто подводит его к горе и приказывает "скапывай эту землю". Под грунтом обнаруживается чугунная дверь, а за ней - прикованный конь. Нет, прямо это сооружение склепом не называется - но соотнесение и с могилой, и с подземным миром очевидно.

Важно и то, что по тексту, конь сразу же узнает Ивана, как наездника "по себе" и радостно ржет. То есть, это не просто волшебный конь - но животное его рода, тотемический зверь, на котором может ездить только он (сравните с "неодушевленным" помощником, например, мечом-из-камня, в европейских сказочных циклах).

Учитывая, что местожительство Кощея - это не граница переходной зоны, как у Яги, а непосредственно "иной мир" - никаким другим способом попасть туда нельзя.

Кстати, о Яге. Если в мифологических образах, повелительница (позже - её мужской аналог) либо ждет, чтобы к ней пришли - и одаривает "правильного" посетителя, либо случайно встречается в лесу (то есть, еще не "там", но уже не "здесь", в сказке она (или её мужской аналог) сама находит героя.

В третьем тексте роль такого волшебного помощника выполняет некий Булат-молодец, который царевичу не просто встречается, а попадается в момент, когда его (как видно из дальнейшего текста - могучего богатыря) бьют кнутом за невыплату долга. Поскольку в такую ситуацию он не мог попасть иначе, как добровольно (чтобы Иван-царевич его выкупил) - то речь тоже о специальной встрече по инициативе помощника.

Зачем им это - сказка никогда прямо не говорит. Но, если учесть, что путешествие героя однозначно приведет его к встрече с Кощеем, то речь о благожелательных духах (предках?), которые сами стремятся помочь герою (потомку?) в его действиях - не просто продлении рода, но и победе над силами зла.

Важна и небескорыстность помощи (в первых двух сказках) этих (будут и другие) помощников. Булат-молодец прямо говорит герою: ты меня выкупил, теперь я тебе служу. То же самое происходит при встрече с помощниками-животными. По закону мифа (но не сказки) их помощь добывается не просто так, а в обмен на сохранение жизни (им или детям). Помощник героя может быть не его предком - но тогда, он должен заставить его служить силой. Сохранение жизни, при возможности убить - вполне подходит.

Напоследок (а то очень длинный разбор получится) - о волшебном коне из второй сказки. Если первый конь - просто загробное животное, то со вторым все сложнее. Он живет в царском табуне и его просто нужно правильно "вычислить". Причем определить коня помогает его власть над водной стихией.

То есть, перед нами - гиппокамп, морской конь. В античности - это кони Посейдона и нереид, полу-лошади, полу... нет, не рыбы, а морские змеи.

"Кампос" по-гречески, это морское чудовище, но не простое, а гнущееся и похожее на гусеницу ("кампо"). "Гиппо" - понятно, "лошадь".

Силен (?) с гиппокампом. Римский барельеф.

Уолтер Крейн, "Лошади Нептуна" (1910).

Этот гиппокамп способен еще и летать - что неудивительно: Посейдон совсем не сразу стал морским богом, в глубокой древности мифа он "занимался" плодородием и передвигался по земле. Верхом, разумеется. Вернее - в колеснице.

Интересно параллельное описание гиппокампа в "Тысяче и одной ночи":

"...Синдбад-мореход очутился на неизвестном острове, и там один незнакомец рассказал ему: «Мы - конюхи царя Маграджана и отвечаем за всех его лошадей. Каждый месяц, в новолуние, мы приводим сюда породистых, еще некрытых кобылиц, привязываем их на острове, сами же прячемся в подземелье, чтобы нас не было видно. Почуяв! кобылиц, морской жеребец выходы он сушу, прыгает на кобылиц и пытается увести их с собой, но они привязаны и не могут уйти с ним. Жеребец же продолжает бесноваться, кусает и лягает кобылиц, громко ржет. По его ржанию мы узнаем, что он уже покрыл кобылиц и с громкими криками выбегаем из укрытия. Жеребец пугается и снова погружается в море. Кобылицы потом приносят таких жеребят, которые стоят больших денег и которым нет равных во всем мире..."

Врял ли возможно говорить о прямом заимствовании - но для понимания сказочного русского текста полезно знать параллельные места...