"Крошечка-Хаврошечка". За что убили рябую корову?

Как всегда - лучше пользоваться оригинальным текстом. Даже двумя - потому что Афанасьев, по сути, привел у себя в сборнике два однотипных сюжета друг за другом. Имеются ввиду "Крошечка-Хаврошечка" (номер 59) и "Бурёнушка" (номер 60). Небесполезным будет и вспомнить "Сивку-Бурку", которую разбирали в прошлый раз.

Сюжеты-то про одно и то же: волшебного помощника-животное. Крошечке-Хаврошечке помогает корова, Ивану-дураку - конь. Про коня мы уже размышляли - посмотрим на корову...

Сюжет (как всегда, цитат не даем - ссылки на тексты есть) традиционно страдает непонятностью. Начиная с того, а откуда, собственно, Крошечка-Хаврошечка взялась. В "Буренке", хотя бы понятно происхождение главной героини - она дочь царя, который взял новую жену.

О предназначении такого брака (тем более странного, что царь женится не на ком-нибудь, а на Яге) - было уже много раз сказано раньше.

Но про Крошечку-Хаврошечку мы не знаем и того. Она просто остается сиротой и "попадает к дурным людям". Те, традиционно её всячески третируют, плохо кормят и заставляют много работать.

Заметим, в адаптациях - и других версиях - эта непонятность сглаживается. Мать Крошечки-Хаврошечки (про отца не упоминается) умирает и оставляет ей в наследство рябую корову. Собственно, ради этой коровы её и подбирает другая семья - так-то она им не нужна, но в качестве придатка... Да и рабочие руки не помешают. Эта корова появится позже, как основной персонаж.

Что делает девочка получив задание, которое ей стоит выполнить? Задание, отметим, связанное с изготовлением ткани (поэтически, понятно, преувеличенное: даже самая жестокая хозяйка не будет рассчитывать, что подневольный работник способен за один день изготовить ткани из пяти пудов льна).

Она идет в поле (про смысл поля, как "пограничной местности", где встречаются с духами - как раз в статье про Сивку-бурку и было). В поле - обнимает свою рябую корову и жалуется ей на жизнь. Корова творит чудо: Крошечка-Хаврошечка влезает ей в одно ухо, а вылезает из другого. Во время этого "путешествия внутри коровы" её работа делается сама собой (вспоминайте мотив чудесной куклы, которая тоже самое делала для Василисы - только не предлагая залезать к ней в ухо).

Тут возникает вопрос. Понятно, что корова эта - необычная. В рамках мифа она была бы представлена, как тотемное животное, помогающее "своим".

О древности и важности образа коров в мифологиях всех индоевропейских народов (включая тех же индусов), можно, наверное, не вспоминать, да?

В сказке, понятно, этого смысла нет. Но в чем значение пролезания через уши?

То же самое, кстати, делает Иван-дурак с ушами Сивки-бурки. А вот царевна из "Буренушки" просто "кланяется ей в правую ножку". С другой стороны, у царевны и заданий по работе нет - ей просто приходится ходить в лохмотьях, а корова ей дарует богато расшитое платье и она весь день просто ходит по полю, не как пастушка.

Мы знаем обряд пролезания под шкурой тотемного животного вдоль, от головы к хвосту. Это уже отзвук совсем давнего обряда инициации, в котором предполагалось, что временная смерть (после которой посвящаемый "родится заново" уже полноправным членом племени) происходит именно из-за поедания тотемным животным и дальнейших "родов".

Роды (вернее кесарево сечение) такого рода представлены в "Красной шапочке" и её аналогах. Звериную же сущность обряда посвящения сохранил в себе дом Бабы-яги, со звериными (как в той же "Василисе") клыками, когтями и прочим.

Сказка просто заменила съеденных и исторгнутых посвященных (вспоминайте еще и историю Ионы, проглоченного китом - отзвук очень древних иудейских мифов в Библии) на пролезших через два других отверстия - ушные раковины.

Иван-дурак после такого ритуала преображается. Внутри - читай в "том мире", в мире смерти - он "пьет-ест", а вылезает уже принаряженным добрым молодцем. Крошечка-Хаврошечка по итогу получает всю работу уже готовой.

Понятно, что это не могло не вызвать подозрений у приемных родителей девочки: у станка не стоит, ходит в поле - а вся работа сделана. Старуха посылает за ней соглядатаев - дочерей. Согласно тексту, у первой - один глаз, у второй - два, у третьей - три. Первые двое, как положено, возвращаются ни с чем (Хаврошечка их усыпляет) - последняя, за счет третьего не заснувшего глаза наблюдает все происходящее и доносит.

Очень часто можно встретить указание на то, что третий глаз третьей дочери соответствует представлению о духовном зрении, которое позволяет увидеть взаимодействие человека с духовной сущностью. Возможно, но кажется - это натягивание совы на глобус. Третьи глаза индийских посвященных не нужны, чтобы увидеть вполне материальное явление: встречу с тотемом, который - по представлениям самих верующих в него - не бесплотный дух, но имеющий форму зверя помощник-предок. В знакомом нам тотемизме нет никаких указаний на необходимость специального зрения для встречи с тотемом. Трехглазость третьей дочери (её так и зовут, Трехглазка) нужна сюжету, чтобы Хаврошечка не могла её усыпить, как сестер - и её секрет был раскрыт.

Впрочем, если бы встреча происходила с лесным духом, это можно было бы понять. Третья дочь, как принадлежащая племени другого тотема его могла и не заметить. Но корова - не просто материальна. Она принадлежит именно старику и старухе (или раньше принадлежала Крошечке-Хаврошечке) - как мы очень скоро увидим.

После выяснения всего старуха (при сопротивлении старика: он не понимает, зачем нужно убивать хорошую корову, а она - понимает) велит зарезать помощницу Хаврошечки. Корова не сопротивляется, только велит героине две вещи. Во-первых, не есть её мяса: человек не должен прикасаться к мясу тотемного животного, это понятно. Во-вторых, собрать её кости и захоронить их в саду.

Это отзвук очень давних обрядов. Культ костей известен даже не у примитивных народов, а у откровенно первобытных. Для охотников они служили "каркасом", на который Хозяин Зверей (в разных культурах его звали по-разному) нарастит новую плоть. Для более поздних земледельцев, не потерявших связь с лесом (и охота, и подсечное земледелие не могли им это позволить) - идеальным ритуальными объектами для поддержания плодородия.

Еще позже, костей становится недостаточно - и культ плодородия требует уже полноценной "кормежки" земли освященным мясом. Вариант с закапыванием в поле мяса жертвы ( вспомните, хотя бы, один из дольше всего существовавших обрядов человеческого жертвоприношения земле, зафиксированный аж в середине XIX века на юге Индии) отражен в "Буренушке", где вместо всех костей царевна просит сохранить хотя бы кусочек кишок.

В "Крошечке-Хаврошечке" остался более ранний вариант - с закапыванием в землю костей убитой и съеденной (всеми, кроме героини) коровы.

В итоге, как легко догадаться, такое правильное поведение приводит героиню на вершину успеха - проезжий барин просит яблочка с дерева, выросшего из этих костей; конечно, сестрам оно не дает достать ни одного, а Крошечке-Хаврошечке специально наклоняет ветки.

В толкованиях для родителей (особенно популярна у них версия сказки от Льва Толстого) - сказано: "сказка учит быть трудолюбивым, смиренным, терпеливым и хорошо относиться к людям и животным". Ну, или что-то в этом роде.

Вот тут - важный момент: миф ничему такому не учил и учить не мог. Особенно - в части "хорошего отношения к животным". Договор с тотемным предком никогда не основывался на "хорошем отношении" - только на взаимной выгоде. Смысл мифа был не "люби зверей", а "веди себя правильно - и получишь помощь от тотема".

Хотя, если нужна просто житейская мораль, адаптация, конечно, подходит лучше...